10 мая 2020. Написала словом МАЙ и как-то внутренне успокоилась. Второй месяц пошёл…
Карантин — это столь насыщенная жизнь в виртуальном мире, в виртуальном общении с собой, что некогда даже записать то, что с тобой происходит. Это такие гонки с Алисой -уже не понимаешь, что с тобой и происходит. То ты уменьшаешься до размеров квартиры, то ты вырастаешь до планетарного уровня.
Мне думается, что в самоизоляции, а потом в карантине мы напревращаемся до такой степени, что такая жизнь нам понравится. Информация о вирусе смыла пену доводов об «Украине». Всё. Оказывается, нет информации — нет проблемы. Что в Сирии? А что в Сирии? Если исчезли целые континенты из информационного поля — это значит, что их нет. Нет в нашем виртуальном мире, и мы провалились в теорию плоской Земли. Вижу Америку, чуть-чуть Венесуэлу, совсем крошечку, в миллиард триста миллионов жителей, Индию. Китай ужался до Уханя. И выросла наша страна.
Просто все мы в этом царстве-государстве потерялись, как трудолюбивые муравьи. Мечемся по просторам, а власть нас не видит. Нефть и газ видит, а нас — нет. Видит еще пену псевдоталантливых людей, чтобы они не растерялись, их называют ЗВЁЗДАМИ. То есть чтобы вы ни делали, мы вас видим, но только с большим опозданием и наказывать за ваши деяния не успеваем. Одно условие — каждый день светить. Вот и умерли давно-давно в них все таланты, а они ещё светят. Слава Богу, что не все смотрят на голубой экран двадцатого века. Есть просто иные миры, в которых живут иные люди.
Те люди придумывают свои миры и показывают свои звезды. Карантин перевел нас из мира христианства в многомерный языческий. Каждый стал поклоняться своим кумирам.
Это такая свобода, о которой никто не мечтал месяц тому назад. Мир просто захлебнулся своими мирами. Каждый, каждый человек стал вселенной. Люди стали объединяться в другие структуры, по другим, только им понятным критериям. Близость с другим человеком просто стала невозможна — дистанция, дистанция… Каждый стал циклопом и по своим размерам, и по своему одноглазому счастью всматриваться только в себя. Моё величие выросло только в моём одноглазом мозгу. Если я вижу везде свою тень, то это теперь не значит, что есть где-то солнце. Просто нужно закрыть один глаз и — везде тень. Тень моего сознания. Со–предполагает со-товарища, со-беседника… И вот тут -то и пошла катавасия. Семья исчезла. Дом есть, квартира есть, а семьи — нет. Есть несколько циклопов, и у каждого глаз смотрит в свой телевизор, в свой компьютер, в свой мобильник, каждым выбранный мир. Чтобы с кем-то общаться, нужен второй глаз, чтобы увидеть что-то вместе. Вместе можно сидеть, но при этом у каждого свой глаз, свой и только ему интересный мир. Со-знания не происходит. Нет СО-(со-единения, со-переживания, со-измерения…) Свобода от со-страдания, от со-поставления… НЕТ его. За время САМОИЗОЛЯЦИИ вирус съел других, он всех нас изолировал от наших прежних ценностей ДОБРОВОЛЬНО. И чем дольше мы себя отделяем от других, тем больше свобода ВЕСЕЛИТ наш мозг. Мы дышим веселящим газом. Прислушайтесь к вашему сердцу. Нет его. Нельзя заболеть, ведь в пандемию вируса не до вас. Прислушайтесь к вашим близким. Нет их. Каждый со своим гаджетом, каждый поклоняется своему божку. Прислушайтесь к своей душе. Она одурела от веселящего газа свободы. Где-то кто-то мне что-то запрещает. Да я давно уже запретил себе быть человеком. Меня ничего не волнует, кроме еды, подзарядки и места, где я могу справить свою нужду. Мы давно уже перестали быть людьми. Мы-айфоны 5,6…11…, андроиды, Самсунги, Нокии…Мы-Билайны, Мегафоны, МТСы…
Животные инстинкты сохранились и упрочились, а человеческие? Кое-кто слушает эмоциональные лекции Черниговской, кое-кто…, кое-кто. Что сохраним мы в себе человеческого? Что? И вот здесь и приходит понимание стимула жизни. Как хочется ещё пожить, чтобы найти ответы и поставить себе новые вопросы. Когда ты всё понял. ВСЁ. Это конец. Организм выполнил свою функцию — работал, как мог, чтобы человек искал, искал свои ответы и вопросы. Ведь человеческая жизнь совершенно удивительно устроена. Знать и не осознавать — первая стадия. Всё живое знает, что умрет. Слоны знают, по крайней мере. Нам понятна их скорбь по умершим слонам. Дети знают (это заложено в цикл жизни), но не осознают. Подростки знают и осознают,
но не дорожат жизнью. Какой-то странный период в жизни людей (вспомните, как вы в таком возрасте хотели умереть НАЗЛО. И пусть потом горюют). Полное непонимание того, что такое жизнь. Затем идет период реинкарнации, как я себе это понимаю. Человек умирает в болезнях и воскресает после них — это такая репетиция-напоминание постоянное человеку, что он -смертен, притом смертен навсегда. И вот это НАВСЕГДА начинает накапливаться ко второй половине его срока Жизни. Проживет 20 лет, а в 10 уже осознавать начнет приближение этого Навсегда. Когда другие его не понимают, просто у него другой цикл своей жизни. А чем больше вопросов, чем более любопытен человек, чем более устремлен в своей жизни, тем иначе у него протекает время. И понять, что время для каждого протекает по-своему, очень значимо.
Поэтому японцы и призывают к созерцанию. Река бежит то быстро, то медленней. Берега то шире, то уже. Может река изменить берега? Да. Если почва слабая, а стихия реки сильная. Но если каменные берега, нужно больше сил реке, чтобы пронестись в этом месте, а не тратить силы на размывание трудных пород. Вот так и человек. То пересыхает, как слабый ручеек, то наполняется силой жизни после ливня. И вот и полетело время, вот и появились силы, вот и ВОСКРЕС человек для жизни. Самое главное познать технологии расслабления. Эдакого притворства своей гибели, своей смерти. Организм пугает разум человека страшными болезнями. И сила человека в борьбе за свою жизнь с или без болезней. Болезнь – это особая форма жизни. Приглядитесь к природе. Не все и не всё одинаковое. Всё разное. Вот это-то и основа жизни. Осознание своей особости. У каждого это происходит в разные отрезки жизни. Или — никогда. Для меня, это НИКОГДА — это смысл жизни. Ты просто не способен САМ всё осознать о себе. Потуги к познанию приветствуются, но не более. И в этой стадии своей жизни идет духовное перерождение человека. Дожить до этой стадии может каждый и в свое время. А может и не дожить. Вот подходишь к мысли о том, что же происходит сейчас, когда можно всё и…Господи, поди ж ты. Нельзя выходить на улицу, и только-то. Нельзя встречаться с живыми людьми. Господи, японцы уже полвека так живут, просто мы о них ничего не знаем, потому что за ними не угнаться нам. Я полагаю, что картезианцы молчальники Шартреза, выходя подышать воздухом, продолжают молчать и не ищут собеседников. Почти такая же практика безмолвия одних, таких как «отцы», которые покидают свои кельи трижды в сутки для совместного богослужения и раз в неделю для общей прогулки, отличается от «братьев», живущих в маленьких кельях и 
посвящающих себя физической работе. Тем, кто работает, разрешается общаться между собой.
Да. Такое уединение и приводит людей к духовным практикам. Или, как минимум, к мысли о том, что «Cartusia nunquam reformata, quia nunquam deformata».
Какими мы выйдем из карантина? Чувствующими Бога в «легком ветерке», с «очищенными помыслами», осознавшими «покойную деятельность» или… Каждый пойдет своей дорогой. Мы вкусили радость удовольствий от самоизоляции, приникли к искаженным искусствам — подслеповатые неподлинники, вытянувшиеся в мобильниках полотна, формат которых может менять смысл, заложенный художником. Плохо сыгранные оркестры, где каждый оркестрант сидит в своем доме. Мы наслушались прерывающимися и зависающими концертами, в которых не только не говорит твоя душа с Богом, но и Дьявол замолчал и не искушает. Мы увидели затхлость наших столичных театров. Нет, не то, что так смешно нам выворачивалось последнее время в Ночь театров, когда театр оголялся до гримерок. Мы услышали истерические голоса «артистов», вещание текстов на повышенных голосах, расслышали невнятность их дикции, увидели высокий непрофессионализм режиссеров, от которых остались только привычные для нашего слуха фамилии… Показать всем свою бесталанность, вывернуть наизнанку свою профессию, унизить смотрящего до неглиже телеведущих. Складывается впечатление, что все лица безморщинистых людей-андроидов, в виртуальном мире –это предупреждение об их роботизации, об их полнейшей бездуховности и возможности любой глупостью заработать деньги на очередное приукрашивание своего лица.
И, как совершенно не задумывалось, нас спас День Победы. Мы прильнули к живым, милым морщинистым лицам ЛЮДЕЙ. Ветераны спасли нас от каждодневной вереницы одних и тех же лиц, от одних и тех же речей, от одних и тех же «героев». Исчезли бандиты, мир не делиться на проституток, воров, бандитов…Мы снова вспомнили о тех, кто смотрел «Чистое небо», кто слушал задушевные песни, кто пел песни Пахмутовой и Добронравова. Прочувствовали, что Любовь существует. Увидели глупость чиновников рядом с беспомощными ветеранами, пытающимися встать рядом, как когда-то под пули врагов. А сейчас вынуждены в своей немощи и беспамятстве служить декорацией в их селфи. Все губернаторы устремились к возможности запечатлеть себя любимых на фоне этих Людей. Но многие забыли, что «глаза — зеркало души».
Прийти к мысли, что День Победы можно перенести, ужасает. Он был для всех русских 9 Мая. Он и останется им для следующих поколений. Мы его отмечали всегда. Когда был он рабочим — 
ударным трудом, когда нужно было пройти с плакатами на демонстрации -стопочкой водочки и черным хлебушком с сальцем. Поминали всех. Горевали. Плакали. Искали могилы. Но никогда не хвастались их подвигами, как те, кто выжил, никогда не рассказывали о войне. Ушли те, кто был сразу после войны посажен, ушли те, кто не смог жить в мирное время, ушли те, кто скончался от ран.
Уходят те, кто был детьми в войну, кто рос без отца, кто был вдовой или матерью погибших, тот, кто прошел всеми военными дорогами и надорвался. Всегда на Руси поминали тихо. Скажем и мы тихое спасибо этому празднику, который делает нас Человеками.
