В ноябре 1956 г. во Франции скончался наш земляк — писатель и драматург Илья Дмитриевич Сургучёв. Родился он 16-го, а по другим источникам — 15 (28) февраля 1881 г. в Ставрополе в семье мелкого промышленника, выходца из Калужской губернии. Отец писателя, Дмитрий Васильевич, принадлежал к купеческому сословию и был владельцем дома в Ставрополе (ул. Шаумяна, 5), где в конце XIX столетия открыл гостиницу «Калужское подворье».
Илья Сургучёв был блестяще образован. Окончил Ставропольскую духовную семинарию, а затем (в 1907 г.) факультет восточных языков Санкт-Петербургского университета. Владел французским, английским, турецким и персидским языками. Как литератор дебютировал в 1904 г. с рассказом «Горе». В 1912-1913 гг. вышли повесть «Губернатор» и пьеса «Торговый дом», а в 1915 г. Сургучёв по заказу К.С. Станиславского написал пьесу «Осенние скрипки», которая обрела большой успех. Революцию писатель не принял и в 1920 г. покинул Россию. Через Константинополь и Прагу он, как и многие русские эмигранты, добрался до Парижа. Сотрудничал с эмигрантскими периодическими изданиями, публиковал рассказы, повести и пьесы. Написал и дважды издал роман «Ротонда». Создал свой «Театр без занавеса», в котором ставились водевили, миниатюры и балетные интермедии. На парижских сценах с успехом шли пьесы Ильи Дмитриевича, написанные как до, так и после его отъезда из России. Сургучёв также избирался председателем союза русских писателей во Франции. Умер Илья Дмитриевич 19 ноября 1956 г. в Париже. Похоронен был на знаменитом русском кладбище в Сент-Женевьев-де-Буа, недалеко от французской столицы.
В Кисловодске И.Д. Сургучёв бывал неоднократно до своего отъезда в эмиграцию. В июле 1915 г. находясь в Кисловодске, он сообщил в Книгоиздательство писателей в Москву, что закончил работу над повестью «Мельница». Также на КМВ летом того же года Сургучёв виделся с писателями Владимиром Короленко и Алексеем Ремизовым, педагогом Иваном Чеховым (братом А.П. Чехова). Кисловодск начала ХХ в. фигурирует в повести И.Д. Сургучёва «Чёрная тетрадь», опубликованной в Париже в 1955 г. В повести замечательно, с хорошим чувством юмора, показана повседневная атмосфера курортного Кисловодска в 1917 г. Повествование ведётся автором от первого лица и во многом автобиографично. Остановились главный герой и его молодая жена, судя по описанию, в гостинице «Россия» братьев Зипаловых (бывшее здание Курортной поликлиники на Курортном Бульваре, 15). «Кисловодск праздновал свой последний «буржуазный» сезон. Здесь ещё давали на размен мелкую серебряную монету. В парке гуляли Рахманинов, Шаляпин, Прокофьев, Синельников, Кузнецов, Путята. Утром все они приходили в нашу гостиницу, где за рубль стакан, давали настоящий, древний крепкий кофе с настоящими толстыми сливками. И потом с купальными халатами на руках шли напротив, через дорогу, в нарзанные ванны. А через час, раскрасневшиеся, оживлённые, заходили рядом, в аптеку Цинцинатора, проверять часы» — писал Сургучёв. Интересные воспоминания он оставил и о ресторане Константиновской артели, который когда-то был известен тем, что там «на чай не берут, но кормят плохо» (этот ресторан находился ровно над нынешним «Гротом Демона» в парке). В повести Ильи Сургучёва читаем: «Завтракали мы в Артели, и метрдотель без заказа знал, что на первое нужно сервировать салат оливье. Иногда он извинялся и предупреждал:
— Масло сегодня едковатое. С заграницей пути нет, приходится доставать из старых запасов.
Оркестром дирижировал какой-то цыган, и весь Кисловодск знал, что от него сбежала недавно жена: поэтому, когда цыган начинал играть соло, все разговоры в зале умолкали. Странно: горе цыгана передавалось в его музыке. И это почему-то сближало всех, всю толпу. Цыган играл, закрывши глаза, и не то жаловался Богу, не то посылал ей волны, чтобы простила и вернулась…». Или такой ещё забавный эпизод в ресторане: «У меня было в запасе несколько флаконов Какао шуа, которые я купил на границе у грека, и я тайком приносил его с собою. Так как пития были запрещены, то мы пили его за кофе по-заговорщически, из чайных ложечек: все соседи понимали и дико завидовали».
Многие десятилетия «Чёрная тетрадь» не была знакома российскому читателю. В России она была издана только в начале нынешнего столетия, а теперь доступна каждому пользователю Интернета.
