28 июня 1922 г. в расцвете лет скончался один из самых загадочных поэтов и прозаиков России, неповторимый Велимир Хлебников.
Виктор Владимирович Хлебников, известный нам более как Велимир, один из наиболее самобытных представителей русского футуризма и авангарда вообще, родился 28 октября (9 ноября) 1885 г. в ставке Малодербетовского улуса Астраханской губернии, в бескрайних калмыцких степях. Отец будущего поэта был учёным-орнитологом, выходцем из купеческого сословия. Детские годы Хлебникова прошли в Волынской губернии, Симбирске (где он учился в гимназии), Казани. Окончив в 1903 г. гимназию, Хлебников поступил на физико-математический факультет Казанского университета. За участие в студенческой демонстрации в 1904 г. провел целый месяц в тюрьме.
После освобождения подал документы на естественное отделение Казанского университета, выезжал на Кавказ и на Урал в орнитологические экспедиции. Тогда же увлекался русским символизмом, в особенности творчеством Фёдора Сологуба, а затем Вячеслава Иванова. Писал стихи и прозу. Желание более серьёзно заняться литературой привело Хлебникова в Петербург. Он продолжил обучение в университете, общался с символистами и увлёкся темой языческой Руси, что нашло отражение в пьесе «Снежимочка» и других произведениях. В 1908 г. состоялся его литературный дебют в журнале «Весна» (стихотворение в прозе «Искушение грешника»). Весьма плодотворным был для Хлебникова 1909 г., когда было написано множество стихотворений и поэма «Журавль». В 1910 г. он вливается в круг авангардистов, публикует знаменитое стихотворение «Заклятие смехом». Стихи Хлебникова в тот период были полны не существовавших прежде, выдуманных им слов. Чего стоит одно только стихотворение «Кузнечик» («Крылышкуя золотописьмом тончайших жил…»). Поэт вливается в особую группу русских футуристов – «будетлян», которая во многом основывала творчество на национальной самобытности. Это объединение футуристов позднее также было известно как «Гилея» и «кубофутуризм» и противопоставляло себя «эгофутуризму» Игоря Северянина и его последователей. В 1912 г. вышла первая книга Хлебникова – «Садок судей». Также он издавал совместно с его другом и соратником Алексеем Кручёных написанные произведения «Игра в аду» и «Мирсконца». Хлебников активно участвовал в мероприятиях и изданиях «кубофутуристов». Значительную часть их знаменитого сборника «Пощёчина общественному вкусу» (1912 г.) составили именно стихи Велимира Хлебникова. В 1913 г. Хлебников написал пролог к знаменитой авангардистской опере «Победа над солнцем». В конце 1913 – начале 1914 гг. вышли поэтические сборники «Ряв!» и «Изборник стихов», а также первый том собрания сочинений Велимира Хлебникова. Однако вскоре поэт совершенно разочаровался с футуризме, перессорился со многими друзьями и соратниками по искусству, пытался даже примкнуть к акмеистам (но и это движение угасало как устойчивое поэтическое сообщество). Стал много ездить по России, часто меняя место жительства: Астрахань, Петроград, Куоккала. В 1916 г. его мобилизовали в армию, в город Царицын. В его стихах этого времени преобладала антивоенная тематика. Февральскую революцию Хлебников приветствовал, направился в Петроград, где включился в бурную общественную и литературную жизнь. Вскоре после Октябрьской революции уехал в Москву, а затем в Астрахань. Там он в 1918 г. был сотрудником газеты «Красный воин». В 1919 г. в Харькове ему удалось избежать призыва в деникинскую армию. Проживая в Харькове он написал поэму «Ладомир», которая стала одним из наиболее значительных его произведений, а также (в начале 1920 г.) поэму «Разин», составленную из строк-палиндромов (одинаково читающихся в обоих направлениях). В Харькове Велимир Хлебников сблизился с имажинистами, участвовал в их поэтических сборниках, был «коронован» в городском театре в качестве «Председателя Земного Шара». Из Харькова он направился в 1920 г. через несколько южнороссийских городов в Баку. Оттуда, в начале 1921 г., в качестве лектора Персидской красной армии он отплыл в Иран, где жил в городах Энзели, Решт и Шахсевар. В последнем городе он даже был воспитателем детей местного хана. Местному населению Хлебников запомнился как «русский дервиш». Экзотическая и культурно богатая Персия нашла отражение в творчестве поэта, в его стихотворениях («Пасха в Энзели» и др.). Вернувшись в августе в советскую Россию, он скитался по Кавказу, прожил некоторое время в Баку, затем в Железноводске и Пятигорске. Первым местом на КМВ, где нашёл пристанище Хлебников, стал Железноводск, где поэт встретил своих знакомых, обустроивших для него комнату в одной из частных дач. Железноводский период Хлебников прожил в большой нужде и голоде. Иногда приходилось питаться дикими грушами и лесными орехами. Квартирная хозяйка всё время бранила слабого болезненного Хлебникова за его «хозяйственную никчёмность», обзывала «дармоедом», «чудиной» и «блаженным», заставляла таскать тяжёлые вязанки хвороста из леса. Потому, в конце сентября поэт перебрался в Пятигорск, где его ожидал гораздо более тёплый приём. В Пятигорске Хлебникову предложили работу ночного сторожа при Доме печати, на которую он с радостью согласился. Поэта, страдавшего от ревматизма, устроили на лечение в амбулаторию, а затем и в санаторий. В Пятигорске им были написаны стихотворение «Осень», «Сегодня Машук, как борзая…», «На родине красивой смерти – Машуке…», поэма «Шествие осеней Пятигорска». А 7 ноября 1921 г. Хлебников написал стихотворение «В тот год, когда девушки…». В нём поэт отразил своё ощущение исцелённости, полученное в чудодейственном «ручье нарзана». По-видимому, поэт подразумевал не кисловодский, а пятигорский «нарзан», так как лечился в Пятигорске. Но настоящий исконный нарзан – это наш, кисловодский источник, который в течение двух веков превратился в устойчивый символ целительных сил природы.
В тот год, когда девушки
Впервые прозвали меня стариком
И говорили мне: «Дедушка», — вслух презирая
Оскорблённого за тело, отнюдь не стыдливо
Поданное, но не съеденное блюдо,
Руками длинных ночей,
В лечилицах здоровья, —
В это<м> я ручье Нарзана
Облил тело своё,
Возмужал и окреп
И собрал себя воедино.
Жилы появились на рук<ах>,
Стала шире грудь,
Борода шелковистая
Шею закрывала.
Но наибольший интерес для нас, наверное, представляет стихотворение «Перед закатом в Кисловодск…». Как и большинство произведений Хлебникова – непростое для восприятия и «чудаковатое». Оно было написано 10 ноября 1921 г.
Перед закатом в Кисловодск
Я помню лик, суровый и угрюмый,
Запрятан в воротник:
То Лобачевский — ты,
Суровый Числоводск.
Для нас священно это имя.
«Мир с непоперечными кривыми»
Во дни «давно» и весел
Сел в первые ряды кресел
Думы моей,
Чей занавес уж поднят.
И я желал сегодня,
А может и вчера,
В знамёнах Невского,
Под кровлею орлиного пера,
Увидеть имя Лобачевского.
Он будет с свободой на «ты»!
И вот к колодцу доброты,
О, внучка Лобачевского,
Вы с вёдрами идёте,
Меня встречая.
А я, одет умом в простое,
Лакаю собачонкой
В серебряном бочонке
Вино золотое.
Математик по образованию, Хлебников вызывает образ весьма чтимого им Николая Ивановича Лобачевского. И вот здесь образ выдающегося математика довольно причудливо увязывается и с Кисловодском, и с диковинным неологизмом «Числоводск», и со «знамёнами Невского», и с «одетым умом в простое» самим поэтом Хлебниковым. Кстати, нам доподлинно ничего не известно о том, посещал ли Хлебников Кисловодск во время пребывания на КМВ, или не посещал. Не закончив курса лечения в пятигорском санатории, в ноябре 1921 г. Хлебников покинул КМВ и уехал в Москву. В столице поэт был встречен также довольно тепло. Хлебникова приняли в Союз поэтов, организовали ему выступления в кафе «Домино». Однако нэпманская Москва не пришлась Хлебникову по душе. Кроме того, поэта беспокоила лихорадка, и он уехал к своему близкому другу – художнику Петру Митуричу в деревню Санталово Новгородской губернии. Но, к сожалению, вскоре Хлебникова разбил паралич, и в июне 1922 г. он скончался. Был похоронен в деревне Ручьи, неподалёку от Санталово. А в 1960 г. останки Велимира Хлебникова были перезахоронены на Новодевичьем кладбище в Москве.
Вячеслав ЯНОВСКИЙ, краевед
